Неточные совпадения
Ему припомнилось именно теперь, как маленькой
девочкой Надя лежала при смерти и как он горько
рыдал над ее детской кроваткой.
— Сейчас, сейчас, — бормотал он, а Саша и Лида,
рыдая и смеясь, целовали ему холодные руки, шапку, доху. Красивый, томный, избалованный любовью, он не спеша приласкал
девочек, потом вошел в кабинет и сказал, потирая руки...
Несмотря на всеобщую суету, многим бросилась в глаза хорошенькая белокурая
девочка в голубой шляпке и мантилье; обвивая руками шею дамы в черном платье и истерически
рыдая, она не переставала кричать во весь голос: «Ай, мальчик! Мальчик!!»
А мысль о мертвом отце, лежавшем в могиле, не уживалась как-то в душе впечатлительной
девочки. Зато, когда наступила зима и земля побелела от снега и веселая Арлетта опрометчиво предложила своей воспитаннице проехаться в тройке,
девочка разрыдалась неутешными слезами и долго, страстно и отчаянно
рыдала, целые сутки, напугав весь дом.
— Прощай, Наташа! Принцесса заколдованная! Фея моя! Душенька! Красавица моя! —
рыдала Феничка, покрывая поцелуями лицо и плечи
девочки. — Тебя одну я любила «по-настоящему», а за другими бегала, дурила, чтоб тебе досадить…
«Мамочка! —
рыдало что-то внутри меня. — За что, за что? Ты не слышишь, родная, свою
девочку, не знаешь, как ее обидели! И кто же? Самая близкая, самая любимая душа в этих стенах! Ты бы не обидела, ты не обидела ни разу меня, дорогая, далекая, милая!»
Тася с опущенной головой и сильно бьющимся сердцем последовала позади всех. Она видела, как выбежала на террасу мама, как она с легкостью
девочки спрыгнула с крыльца и, подбежав к Марье Васильевне, несшей Леночку, выхватила из её рук
девочку и, громко
рыдая, понесла ее в дом. В один миг появились простыней. Мама свернула одну из них на подобие гамака, положила в нее безжизненную Леночку и при помощи трех гувернанток стала качать ее изо всех сил в обе стороны.
Эта надежда осуществилась, но вместе с криком ребенка —
девочки, криком, возвестившим о новой зажегшейся жизни, раздался болезненный, стонущий вздох матери — вестник жизни угасшей. Это был последний вздох. Елены Афанасьевны Горбачевой не стало. У постели умершей матери и колыбели новорожденного младенца
рыдал неутешный вдовец.
Девочка отскочила. Слезы брызнули из ее глаз. Она пролепетала что-то о больной матери, третий день остававшейся без обеда, о том, что сама она голодна, и, глухо
рыдая, опустилась на мостовую.